5 декабря в Музее современного искусства «Гараж» прошла конференция «Музей ощущений: люди с миграционным опытом». Эксперты из Франции, Германии, Великобритании, Дании, Голландии, Австралии и России говорили о тенденциях в миграционном процессе и о том, что могут сделать культурные институции для интеграции людей, которые по желанию или вынужденно сменили страну жительства, и для гуманизации образа мигранта. Александра Филипповская, координатор отдела инклюзивных программ музея «Гараж», рассказывает о главных итогах проекта и лучших зарубежных практиках.
Как в России вообще обстоят дела с программами интеграции людей с миграционным опытом?
Я бы не сказала, что на государственном уровне вообще существуют такие программы. К сожалению, у нас пока эта система не отлажена. Если вы беженец, то легализовать себя и свою семью на территории Российской Федерации крайне сложно. Задачу по созданию программ для интеграции берут на себя различные организации и низовые инициативы, на которых все и держится, если честно. Этим активно занимается, к примеру, благотворительная организация «Гражданское содействие», которая оказывает гуманитарную и правовую помощь.
Как именно «Гараж» ведет работу с людьми, имеющими миграционный опыт?
В этом году мы очень много внимания уделили вопросу декриминализации образа мигранта и запустили дискуссионный клуб, чтобы обсудить, к примеру, образ мигранта в СМИ и влияние массовой культуры на восприятие миграционных процессов. Мы провели цикл просветительских мероприятий «Музеи в условиях миграции» и запустили этой весной курсы узбекского и грузинского языков вместе с проектом «Школа языков соседей», потому что язык во многом является фундаментом национальной культуры и одним из инструментов ее познания. Ну и, конечно, запустили фестиваль «Точка перемещения», который помог осмыслить, что город — это место, где встречаются люди из разных стран и мест. Этот проект мы делаем совместно с интеграционным центром «Такие же дети», агентством по делам беженцев УВКБ ООН, уже упомянутым выше проектом «Школа языков соседей», а также с Третьяковской галереей и Музеем Москвы.
А как вам удается найти выход на аудиторию с миграционным опытом? Каналы коммуникации, наверное, отличаются от привычных.
Сейчас по большей части мы работаем с интеграционными центрами, то есть через посредника в виде некоммерческих организаций, к которым уже есть доверие у целевой аудитории. Пока выстроить коммуникацию с индивидуальным посетителем с миграционным опытом действительно сложновато. Но для того, чтобы посетители стали приходить к вам без дополнительного промо и без проводников в виде центров и общественных организаций, должно пройти немало времени. Это очень похоже на ситуацию, когда мы только запускали программы для людей с инвалидностью. Сначала мы работали с фондами, и только спустя какое-то время люди стали приходить к нам уже самостоятельно. То есть тогда, когда уже выстроились супердоверительные отношения между нами как институцией и посетителями.
Что об этих проектах думают сами посетители?
Все проекты, как бы пафосно это ни звучало, получили очень хороший отклик у аудитории. Но пока мы знаем, что людям не хватает экскурсий на своем родном языке. Поэтому в следующем году мы планируем запускать курс подготовки экскурсоводов с миграционным опытом. Действительно важно, чтобы у людей был выбор, на каком языке они хотели бы получать информацию — к примеру, на русском или узбекском.
Расскажите о самых интересных художественных проектах о миграции за последнее время.
Мне очень импонирует Музей миграции в Лондоне. Это сравнительно молодой проект, появившийся в 2013 году, который рассказывает об эмиграции и иммиграции в Великобритании. Многие из их проектов иммерсивные, что погружает посетителей в тему быстрее, нежели просто выставка с какими-то архивными вещами и статистическими данными. Насколько мне известно, сейчас сам проект тоже мигрирует из одного района Лондона в другой.
Как «Гараж» и другие организации поддерживают художников-мигрантов?
У нас в музее есть гранты для художников, а также арт-резиденции, но каких-то специальных грантов для художников с опытом миграции или же отдельно для художников с инвалидностью нет. В этом ведь и заключается инклюзия. Нам совершенно неважно наличие или отсутствие опыта миграции или же инвалидности. Нам важнее, что перед нами именно художник.
Если говорить о мировых практиках, то мне очень нравится в этом плане деятельность ателье художников в изгнании (L’Atelier des Artistes en Exil), расположенное в Париже. Ателье, помимо проведения фестивалей и выставок, помогает художникам, которые были вынуждены бежать ввиду разных обстоятельств из своей страны: предоставляет им мастерские, оборудует рабочие места, помогает выстроить коммуникацию с арт-сообществом в новых условиях.
Расскажите об успешных проектах по работе с детьми с миграционным опытом.
Мне лично очень импонирует опыт коллег из Датского музея дизайна. Они проводят с детьми занятия, используя понятные нам всем концепты и предметы. К примеру, у них есть цикл занятий, в течение которых дети мастерят стул. Программы такого рода хорошо работают, так как они основаны не на разнице культур, что часто может сыграть в обратную сторону, а, наоборот, на понятных нам всем вещам, на которые сверху уже можно надстраивать, как конструктор, какие-то местные реалии, выстраивать диалог. Совместное творчество позволяет упростить языковой барьер. Все гениальное снова достаточно просто.
Куда сегодня идти тем, кто хочет развивать программы интеграции мигрантов?
Не могу не воспользоваться возможностью прорекламировать курс, который мы запускаем с февраля следующего года, — по основам работы с людьми с миграционным опытом и опытом вынужденного переселения. Это программа для начинающих специалистов, заинтересованных в работе в данной сфере. В течение нескольких месяцев участники курса познакомятся с юридическими, психологическими и социокультурными аспектами работы с людьми, имеющими миграционный опыт. Но в рамках программы вы сможете не только приобрести теоретические навыки, но и, что очень ценно, практические: все участники в течение месяца будут проходить стажировку в международных организациях, работающих «в поле» и в музеях, конечно. Участников отбираем на конкурсной основе с помощью анкет и мотивационных писем. Если вы чувствуете, что это как-то может вас заинтересовать, то ждем ваших писем до 24 января, а более подробную информацию можно посмотреть на сайте Музея.
